Вдоль реки Меши к Волге

В один из дней Маруся сказала Петру:

- Я Сокола видела!

- Где, как видела?

- Мы с Таней зашли к уряднику поиграть с его дочерью. Вот тогда и увидела. Его закрыли в сарае.

Тоска по Соколу как смерч обуяла Петра.

- Ах, негодяй! Значит, он присвоил его. Знает, на какую лошадь зариться. Задняя дверь у сарая есть?

- Как нет? Есть!

- Украдем!

- Задняя дверь закрыта. И собака есть.

- Собака у них черная борзая? Только одна?

- Черная. Только одна.

- Вечером урядник с ней уходит на охоту. Нам надо узнать это время.

- В сарай как зайдешь, безумец?

Петр задумался. На самом деле, это дело оказалось сложным.

- Вы с Таней зайдете к их дочери Вале поиграть. Во время игры ты заходишь в сарай и откинешь защелку. А я захожу сзади, закидываю уздечку Соколу и

- А если узнают?

- Отведу в Альведино и спрячу. До возвращения твоего отца.

Смелость Петра и Марусю окрылила.

Вечером Петр, спрятав подмышкой уздечку, подошел к задним дверям сарая урядника.

Маруся зашла в дом Тани с улицы.

Скоро во дворе урядника послышались голоса щебечущих девочек. Они начали играть в прятки. Вот одна из них зашла в сарай. Откинула защелку и выбежала из сарая. Петр догадался по шагам, что это Маруся. Девочки во дворе играли недолго, ушли на улицу. Это тоже Марусина хитрость. Петр оглянулся вокруг. Если из дома кто-нибудь выйдет, есть ли место, где спрятаться? Ага! Можно спрятаться за баней, там есть оказывается и куча навоза.

Под ногами жестко, земля замерзла.

Петр тихонько открыл дверь. Сердце сжалось. Тихо ли? Не вернется ли урядник? Не наблюдает ли кто со стороны?

Внутри сарая темным- темно. Вот тихонько заржала лошадь.

- Сокол, - сказал Петр ласково, - не издавай звука, иначе пропадем.

Лошадь, кажется, узнала, стала приближаться к дверям.

- Тпру, сейчас, - сказал Петр.

Когда Петр надел уздечку, лошадь стала совсем покладистой.

До тропинки вдоль реки Петр спустился, держа лошадь за голову. Потом запрыгнул на лошадь и помчался домой.

Бесшумно завел Сокола на свое прежнее место, положил перед ним сена.

Когда вернулась Маруся, они поспешили к тете Варваре. Хотели обрадовать ее.

- Мы привели Сокола! - сказала Маруся, выплеснув наружу захлебнувшую ее радость.

- Откуда привели?

- От урядника! Украли! Петя украл.

Некоторое время, ослабевшая от неожиданности, тетя Варя не знала, что сказать. Даже когда вышла во двор посмотреть, не совсем поверила своим глазам.

- Дураки! - сказала она, придя в себя, - вы меня ведь до тюрьмы доведете.

И тут же заплакала.

- Уведите, скорее, отведите на место! Знаете, что за это будет? Отведите скорее на место!

Отступать было некуда. Когда Петр вывел лошадь во двор, Тетя Варвара велела подождать. Она вынесла из дома кусок хлеба и дала Соколу.

- Животное же, жалко же его, - сказала она.

26.

Короткие зимние дни остались позади. Оттеснив ночи, пришел февраль со своими холодными ясными днями. Соскучившиеся по теплу воробьи и синички садятся на окна домов. Ни за что не выгонишь из клетей сараев съежившихся голубей, спрятавших головы в свои перья. Окна замерзли, даже изнутри полностью покрылись снегом, что можно только соскрести.

Петр укутался с ног до головы в одежду из овечьей шкуры и шерсти. Кожаная шапка с черным мехом, короткая шуба- дубленка, покрашенная корой в желтый цвет, валенки, подшитые кожей - все это одежда дяди Степана, напоминающая о нем.

В свинарнике тепло. А на мельнице побудешь подольше - зуб на зуб не попадает. Петр туда бы вообще не ходил, но надо Василию помогать. Мука нужна. Благодаря мельнице и сами сыты, и скотине перепадает.

На втором этаже мельницы есть маленькое помещение-домик с подтопкой. Там всегда тепло. Поэтому туда заходят погреться мужчины и работающие на мельнице, и приезжающие на мельницу молоть зерно. Иногда вечерами здесь остаются ночевать обозники, возвращающиеся из Казанской пекарни за мукой. Вечера, когда они ночуют, проходят весело: возникают интересные споры, рассказываются новые известия. Ведутся разговоры и о простых солдатах, и о генералах, даже о царе.

Сегодня пятница. Обозники из Казани вернулись пораньше, чем обычно. Загрузив на сани свои мешки уже с вечера, они завезли их во двор дяди Степана, распрягли лошадей и насыпали перед ними овес. Когда Петр, накормив свиней, вышел из свинарника, они уже успели расположиться в домике мельницы. После ужина, даже не попив чаю, Петр начал одеваться.

- Опять к татарам из Казани? - сказала Маруся, протянув руку к полке, - Таня вот какие книги дала. Будем читать вслух, долго не будь!

Когда Петр зашел в домик, один из обозников наливал чай в кружку из металлического чайника, остальные двое резали хлеб и соленую рыбу. Петру знаком только один из гостей. Остальных двоих он видел первый раз. И разговаривают на русском языке. Одетый в телогрейку, в кирзовых сапогах, высокого роста, широкоплечий дядя, то ли думая, что здесь надо этому мальчику, то ли с другими мыслями, нет-нет и поглядывал на него. Телосложение и взгляд этого дяди показались Петру очень знакомыми. Но где он его видел?

- Эй, Петушок, как ты сюда попал? - сказал высокий дядя, положив нож на стол.

- Дядя Антон! Я ведь думал, что тебя поймали и посадили в тюрьму.

Петр, как ребенок, нашедший потерянную самую дорогую вещь, улыбаясь, поздоровался с Антоном - левшой.

- Сейчас поговорим, родной, на-ка, отведай городской гостинец.

Антон посадил Петра на скамью, положил перед ним один ломоть калача с куском рыбы.

Из дружеского разговора Антона и Петра остальные быстро поняли, что они близкие знакомые.

Когда спутники уснули, Антон рассказал Петру о том, что ему пришлось испытать после события того дня.

… После того, как хлестнул кнутом Глухого, Антон, не различая, где право, где лево, поскакал к густому лесу за деревней Пановка. Найдя небольшую укромную поляну, отпустил коня щипать траву. Сам, усевшись под деревом, стал думать о планах на ночь. Левша вспомнил, что завтра в Арске будет базар.

С наступлением вечера, чтобы подойти поближе к Арску, тронулся в путь. Когда осталось 10 километров, остановился в одной чащобе. Решил до рассвета отдохнуть здесь.

Около полуночи Антон проснулся от ржания коня. Вблизи послышался треск сухих веток, фырканье лошади. Рыжий Лобик заржал еще раз. Антон осторожно подошел к лошади, погладил по шее, по низу живота. Рыжий лобик приподнял уши и смотрел туда, откуда доносился шорох. Вторая лошадь, как бы говоря, что я тут рядом, тоже заржала. У Антона - Левши, кроме кнута и ножика, ничего не было. Он, открыв ножик, засунул его в наружный карман бешмета. Кнут взял в левую руку. Развязал стреноженного коня и придерживая его за голову, повел к дороге. Он задумал быстро вскочить на коня и поскакать к Арску. Но услышал сзади резкий окрик: "Cтой!". К растерявшемуся Антону подошел высокий, богатырского телосложения, красивый мужчина с обрезом в руках.

- Дай закурить, у меня свои закончились, - сказал человек с ружьем. Антон положил в его трубку табак. При свете огня ночные путники быстро узнали друг друга. Хотя близко и не общались, но иногда виделись. Богатырь с ружьем оказался известным во всей округе разбойником - жителем деревни Пестрецов вором Афоном.

- Сабантуй ведь уже прошел, что ты тут делаешь? - сказал Афон.

Он сам, хотя и не принимал участия в состязаниях, всегда сабантуй татар посещал. Там он часто видел Антона.

В народе ходила молва, что Афон - вор, бедняков не трогает, а грабит только богатых, едущих на базар. Правда или нет, но, оказывается, он умеет быть миловидным к человеку, и может завязать дружественный разговор. Уже по разговору видно, что он открытый, бесхитростный и решительный человек. Антон - Левша тоже не стал хитрить. Он рассказал о случившемся с Глухим в деревне Юнусово, о том, что в этих местах оказался, чтобы спрятаться от глаз своих врагов.

- Тебе сейчас нельзя туда возвращаться, - сказал Афон. - Уходи совсем ты оттуда! Продай коня и скройся.

- Опасное ведь дело.

- Не бойся, я помогу тебе продать. За тридцать рублей такого коня тут же купят. Дядю Афона узнает Арский базар. Я буду тебе маклером. Рубля три дашь, мне хватит.

Дорога оказалась успешной. Все прошло гладко. Левша легко устроился на работу в Казанскую пекарню.

… Все, что рассказал Антон - Левша, показалось Петру волшебной сказкой. Ему тоже захотелось попасть в захватывающие события и удивлять людей, рассказывая о них.

- Афона - вора я тоже видел, - сказал Петр, - с Филимоном они друзья. Говорят, что он не трогает жителей Пестрецов.

- Наверное, правда. Он, наверное, ходит подальше, на дорогах к базарам.

- Дядя Антон, хорошо ли в городе?

- Хорошо. Надо жить среди рабочих. Они живут дружно, в единстве. Много знают. И завтрашний день предвидят. Тебе сколько лет?

- В этом году будет пятнадцать.

- Молод ты еще, оказывается. Если возьмешь метрику о рождении, что тебе исполнилось 16 лет, то можно поехать в Казань. У Петра засияло лицо, глаза заблестели.

- А кто дает такую бумагу, дядя Антон?

- Писарь из Селенгуш. На сухой сковородке блины не испечешь, придется немного денег сунуть.

- Сколько рублей?

- Около рубля, конечно.

Для Петра это были большие деньги.

- Попробую собрать, - сказал он, веря и не веря.

- Думай, думай, - сказал Антон, - немного и мы поможем.

С этого дня Петр с нетерпением стал ждать обозников из Казани. С дядей Антоном он делился своими накопленными печалями, тревогами, облегчал свою душу. Обозники же знакомили его с городскими новостями и положением в мире.