Жена погибшего на СВО: «Я была уверена, что он вернется»

Военнослужащего не стало в апреле. В мае ему должно было исполниться 32 года. Его жена Татьяна Лаврова в 29 лет стала вдовой.

– Татьяна, как вы познакомились с супругом?

– Я из города Ижевск. В 2017 году переехала в Казань, тогда Артем работал в управляющей компании дома, где я снимала квартиру. Оказывается, я парковала машину на том месте, где он привык оставлять свою. Рассказывал позже, что зимой назло заваливал мой автомобиль снегом, чтобы я приходила к ним, просила лопату (смеется). Из-за этих перипетий закрутилось общение.

Потом я переехала на квартал, он жил в этом районе. Мы стали видеться чаще, позже начали жить вдвоем. Вместе съездили в совместный отпуск, после этого в 2019 году поженились. Думали скромно расписаться, но сыграли свадьбу по всем традициям с белым платьем, костюмом, кольцами, в кругу близких. Регистрировали брак в Казани.

Купили однокомнатную квартиру, позже захотели переехать в дом. На поиски ушло больше полугода. Казалось, что уже ничего подходящего не найдем, задумывались даже над тем, чтобы уехать из страны в Турцию. Но как-то поехали смотреть жилье в Новом Шигалеево и сразу захотелось в нем остаться. Продали квартиру и приобрели дом в Пестречинском районе. Но прожили вместе в нем совсем немного времени. Заехали в апреле, в октябре его уже забрали.

– Как вы узнали о том, что ваш любимый человек должен уехать?

– Изначально повестка ему пришла в Высокогорском районе, откуда он родом. Муж на следующий же день сам поехал в Пестречинский военкомат. Он – старший стрелок первой категории запаса, служил во Внутренних войсках в Сочи, но все равно для меня было неожиданно, что его призывают. Я думала, что забирают более подготовленных людей. Хотя после армии он хотел связать свою жизнь с военным делом, но по состоянию здоровья его перевели на другую категорию, поэтому не смог поступить на учебу. Закончил Казанский национальный исследовательский технологический университет, по профессии был инженером. Незадолго до мобилизации устроился в «Мегастрой», хотел развиваться, добиваться карьерного роста, руководитель видел в нем большой потенциал.

Муж сильно переживал, что ему придется оставить нас с ребенком. У нас есть дочь Ева, в сентябре мы отметили ее двухлетие. Это был последний наш совместный праздник. На тот момент я находилась в декретном отпуске, он содержал семью.

Мы проводили его 27 октября, в зону СВО их отправили в конце декабря. В Казань-Экспо нам дали два часа, чтобы попрощаться. Я была уверена, что он вернется. Не верила в произошедшее до последнего.

– Когда и каким был ваш последний разговор?

– Общались мы крайне редко, это было небезопасно. Но перед уходом на последний штурм Артем выходил со мной на связь. Мы разговаривали буквально за 30-40 минут до его гибели. Не было никакого предчувствия, что слышу его в последний раз. Я советовалась с ним по поводу кредита. Он сказал: «Таня, пока продли кредитные каникулы. Я вернусь и все решу». Но всегда предупреждал, что если больше недели не звонит и не пишет, значит, его уже нет в живых.

«До сих пор как шум в голове его фраза: «Боюсь вас больше не увидеть». Я называла его нашим героем. Он отвечал: «Герои долго не живут». И это действительно оказалось так».

– Когда вы узнали о том, что случилось самое страшное?

– Сложно, трудно, но я понимаю, от судьбы не уйдешь. Он погиб 20 апреля. 21 числа я возвращалась из Москвы. В дороге мне позвонил сотрудник морга и сообщил страшную новость. Последние 150 километров, которые мне оставалось ехать, были как в тумане. Не помню, как доехала до родителей.

Мы подняли шум, гам, чтобы узнать, правда это или нет. Позже посыпались соболезнования от его сослуживцев, и тогда я поняла, что это действительно случилось. Сама сказала его маме, он был у нее единственным сыном, еще есть две дочери.

Это произошло в направлении Водяная, недалеко от Авдеевки. Трое ребят находились в полуразрушенном домике. В дверь залетели снаряды. Все это мне рассказал медбрат. Говорил: «Лежим минут 15, не двигаемся». Потом он закричал: «Все живы?». Один ответил, а мой муж молчал. Подполз к нему, стал щупать тело и понял, что человеку уже ничем не помочь. До места эвакуации было далеко, но Артема донесли. Они там все как семья, все друг за друга переживают. Я безумно благодарна, что сослуживцы смогли вытащить его, чтобы предать тело родной земле.

– Как все объяснили дочери?

– Разговор с ней был самым сложным моментом. Она ведь маленькая еще, при этом постоянно от Евы сыпались вопросы о папе. Если я раньше ей говорила, что папа на войне, то теперь такой ответ был бы ложью. У ребенка с отцом была какая-то космическая связь и огромная любовь. Еще во время беременности он говорил, что будет девочка. С первых дней после рождения нянчился с ней: помыть, переодеть, накормить – во всем помогал. Это долгожданный ребенок для нас. Ему было очень сложно с ней расстаться. Когда мы приехали к нему в крайний раз, он ее не спускал с рук.

Я не стала выдумывать для нее сказку о том, что папа улетел на небо на шарике. Сказала ей, как есть. Сказала, что мы никогда больше не увидим отца, но его любим и помним. После этого она перестала спрашивать о нем. Бывает, видит, как полноценные семьи гуляют на улице и задает вопрос: «А где мой папа?». Ей его сильно не хватает.

Он был галантным, правильным, уравновешенным, всегда успокоит, поддержит. За ним я была как за каменной стеной. Теперь ощущаю, будто от меня вырвали кусок сердца. Да, я горжусь им, но мы теперь одни.

Мы каждый год писали сами себе письма в будущее. Когда после похорон я собирала его вещи, то нашла его письмо, прочла. В конце было написано: «Я всех вас люблю». Будто прощался.

– Вам помогает государство финансово?

– Нам выплатили денежную компенсацию. Ребенок получает пенсию, я тоже до ее совершеннолетия. Нам закрыли ипотеку и кредит.

Он своими руками делал ремонт в доме, вкладывал в него душу. Знаю, что все до мелочей делал там с любовью и теплотой. Я продолжаю в нем жить, улучшаю. Хотя как-то ловила себя на мысли, смогу ли потянуть дом одна. Сильно помог житель моего поселка Александр: с отмосткой, забором. Если даже жизненные обстоятельства поменяются, нужно будет переезжать, я этот дом не продам, оставлю его дочери. Потому что это память об отце.

К СВЕДЕНИЮ

По всем вопросам семьи мобилизованных могут обращаться к социальному координатору государственного фонда поддержки участников СВО «Защитники Отечества» по РТ в нашем районе Физалии Никитиной по адресу: село Пестрецы, улица Советская, 20. Телефон для связи: 89375926475.